close

Брюшной тиф и паратиф

Вспышки брюшного тифа в войсках по своим размерам в прошлом иногда не уступали вспышкам сыпного тифа, который всегда занимал одно из первых мест среди инфекционных болезней военного времени. Очень широкое распространение брюшной тиф имел в армии Наполеона: в 1812 г., во французских войсках во время Крымской войны 1854 — 1856 гг.  а также в немецкой армии вовремя франко-прусской войны 1870 — 1871 гг.

В течение этой войны в немецкой армии было 74205 случаев заболевании брюшным тифом, что составляло 9,3% к списочному составу. Немецкими войсками брюшной тиф был занесен на территорию Франции и к концу войны дал крупные вспышки среди мирного населения в ряде французских  городов, в частности, в Париже.    

Огромная заболеваемость брюшным тифом, достигшая 31,8% по отношению к личному составу, наблюдалась в войсках США во время гражданской войны 1861 — 1865 гг.

Заболевания брюшным тифом были и в русской армии. В Крымскую войну 1854 — 1856 гг. в русской армии, наряду с сыпным тифом, свирепствовала эпидемия брюшного тифа. Большое число заболеваний, диагностировавшихся в то время как сыпной тиф, по-видимому, являлось брюшным тифом. Во всяком случае особая комиссия, направленная в войска для изучения эпидемии, в своем отчете показала, что «главной формой сыпного тифа была брюшная, с поражением тонких кишок» (С. Алферьев и Ф. Мекинг).

Заболеваемость брюшным тифом в русской армии достигла высоких цифр во время войны с Турцией в 1877 — 1878 гг. Распространению заболевания способствовали необычайно жаркое лето и осень в 1877 г., обилие мух, неорганизованное водоснабжение войск и крайне антисанитарная обстановка в районе их действий.

В период русско-японской войны 1904 — 1905 гг. сложная эпидемическая обстановка, сложившаяся на театре военных действий и главным образом угроза чумы и холеры, вынудили Генеральный Штаб уже в первый период войны провести некоторые специальные мероприятия.

К числу таких мероприятий относилось сформирование нескольких санитарных и дезинфекционных отрядов для войск, учреждение должности армейского гигиениста с функциями, напоминающими функции современного армейского эпидемиолога, создание штатных санитарно-наблюдательных пунктов на некоторых железнодорожных узлах с целью установления санитарного контроля за передвижением воинских эшелонов. Была организована раздельная госпитализация инфекционных больных специально выделены для этих целей лечебные учреждения, организованы бактериологические и гигиенические лаборатории при некоторых госпиталях с целью диагностики инфекционных заболеваний. Для ознакомления широких кругов медицинских работников и офицерского состава со способами преудпреждения заболеваний массовым тиражом было издано специальное «Наставление для охраны здоровья войск».

Согласно официальным данным, за время войны в армии всего заболело брюшным тифом 23771 человек, что составляло 32,6 случая на 1 000 человек личного состава войск.

Максимальная заболеваемость на протяжении обоих лет войны наблюдалась в летне-осенние месяцы: июль — сентябрь, что по местным условиям совпадало с наиболее дождливым временем года. Числа заболевших в абсолютных цифрах в течение первого и второго года войны приблизительно были одинаковыми, но экстенсивность заболеваний за это же время была различной. При расчете на 1000 человек средний показатель заболеваемости для 1904 г. равнялся 32,6, а для 1905 г. — 11,1.

Весьма важное значение для массового распространения инфекции имело, по-видимому, позднее выявление и несвоевременность изоляции заболевших. Так, например, из 2500 брюшнотифозных больных, прошедших за 1904 г. через 1-й и 5-й харбинские сводные госпитали, более 60,0% больных поступало в конце второй и в начале третьей недели заболевания.

Вопрос о способах специфической профилактики брюшного тифа к началу русско-японской войны находился в стадии первоначального изучения. Испытания предложенных к тому времени средств специфической профилактики по существу не выходили за рамки небольших, экспериментов. Даже принципиальная сторона вопроса об эффективности профилактических прививок к тому времени еще не была разрешена Поэтому, несмотря на неоднократные предложения, поступавшие в Главное военно-медицинское управление, о введении в войсках профилактических прививок против брюшного тифа, Ученый комитет управления на заседании от 13/Х 1904 г. вторично принял следующее весьма любопытное с современной точки зрения решение: «...введение в войсках прививок против тифа и дизентерии ввиду их бесполезности самих по себе и как ослабляющих общие предохранительные меры считать недопустимым. Армия не может служить объектом каких бы то ни было экспериментальных исследований».

Но все же отдельные врачи (Л. А. Тарасевич и др.) в порядке осторожных экспериментов на себе и своих ближайших сотрудниках произвели единичные прививки изготовленной ими же самими гретой вакциной.

Во время первой мировой войны 1914 — 1917 гг. недостатки в санитарно-профилактическом обеспечении действующей армии и тыла привели к возникновению в войсках различных инфекционных заболеваний.

Из данных о заболеваемости важнейшими инфекционными болезнями в русской армии за все время войны известно, что на протяжении первых двух лет войны брюшной тиф был ведущим инфекционным заболеванием в войсках.

Наибольшее распространение заболевания получили на юго-западном и западном фронте (26,1 на 1000 человек личного состава), хотя и на других фронтах первое место среди всех инфекционных заболеваний также принадлежит брюшному тифу.

Первоначальным источником инфекции для войск явилось гражданское население, особенно для тех фронтов, которые находились на территории Польши и Галиции (западного и юго-западного). Из отдельных эпидемических очагов главным образом беженцами брюшной тиф был рассеян среди населения всей фронтовой и прилегающей к ней территории, откуда он беспрепятственно проникал вначале в тыловые, а затем и в строевые части действующей армии.

Максимального распространения брюшной тиф достиг к концу 1915 г., когда средний показатель заболеваемости для войск составлял 16,7 на 1 000 человек личного состава против 10,52 в 1914 г. Начиная с этого времени, при нарастании других инфекционных заболеваний количество случаев брюшного тифа стало резко сокращаться. Средний показатель заболеваемости на 1000 человек личного состава в 1916 г. был равен уже только 3,13, а в 1917 г. — всего лишь 2,0.

Каковы же причины столь бурного снижения заболеваемости брюшным тифом в войсках, происшедшего во второй половине войны? Нет никаких оснований полагать, что это падение было связано с улучшением санитарно-бытовых условий войск.

Наиболее вероятной причиной такого снижения заболеваемости, получившей всеобщее признание, необходимо считать профилактические прививки против брюшного тифа, впервые проведенные в войсках осенью 1915 г.

Прививки производились гретой моновакциной и дивакциной, но охват в первый год их применения не превышал 15,0 — 20,0% личного состава (И. А. Добрейцер). В следующем, 1916, году процент охвата прививками несколько увеличился, хотя точных цифровых данных на этот период не сохранено.

Именно на прививки как на главную причину резкого падения заболеваемости брюшным тифом указывают и материалы, касающиеся иностранных армий. Так, например, после введения прививок заболеваемость снизилась (при исчислении на 1000 человек списочного состава): во французской армии с 17,9 в 1915 г. до 1,3 в 1918 г., в германской армии с 6,2 в 1915 г. до 0,87 в 1918 г., в итальянской    армии с 6,0 в 1915г. до 0,03 в 1918 г.

Но было бы неправильно происшедшее падение заболеваемости брюшным тифом в русской армии объяснять только прививками, тем более потому, что ими была охвачена лишь только некоторая и к тому же меньшая часть войск. Существенное влияние на снижение заболеваемости, по-видимому, имели и другие моменты, в частности, изменение обстановки на фронте.

Ко второй половине 1916 г. линия фронта почтя на всем своем протяжении стабилизировалась. В связи с удалением гражданского населения из полосы расположения войск контакт их с населением, а следовательно, и случаи заражения от него значительно сократились, да и заболеваемость населения в результате прекращения массовой эвакуации населения также снизилась. Стационарное расположение войск ограничивало и общение воинских частей друг с другом, что сокращало распространение инфекции и ограничивало очаги заболеваний в отдельных небольших подразделениях. Все это вместе с прививками и общегигиеническими мероприятиями> проводившимися в войсках, и обусловило резкое снижение заболеваемости брюшным тифом во вторую половину войны.

Таким образом, русская армия в первой мировой войне понесла существенные потери от брюшного тифа. 

Величайшая экономическая разруха, наступившая в стране в результате тяжелого наследия, полученного советской властью от царского режима, иностранной интервенции и блокады, снова привела к повышению заболеваемости брюшным тифом как среди мирного населения, так и в Красной Армии в период гражданской войны. Напрягая все свои силы в вооруженной борьбе с многочисленными врагами, молодое Советское государство уже в первые дни своего существования нашло возможным осуществить ряд мероприятий по коренному преобразованию всей системы здравоохранения в стране. Впервые в истории охрана здоровья трудящихся была провозглашена ответственной государственной задачей.

Особенно большая забота со стороны советского правительства была проявлена в отношении ликвидации инфекционных заболеваний среди населения страны и в Красной Армии.

В стройной системе разнообразных мер, предпринятых с этой целью, в обязательном порядке были введены профилактические прививки против брюшного тифа и паратифа в Красной Армии, в школах, вузах, на ответственных производствах и других важных объектах. Уже в 1920 г. личный состав Красной Армии более чем на 70,0%, а в 1921 г. —  почти на 90,0% был охвачен такими прививками.

Благодаря энергичному проведению программы противоэпидемических и санитарно-профилактических мероприятий, несмотря на тяжелые условия, в которых находилась Советская республика, уже с 1921 г заболеваемость инфекционными болезнями, в том числе и брюшным тифом, стала быстро сокращаться.

Особенно большое снижение заболеваемости брюшным тифом произошло по окончании гражданской войны, когда Советское государство приступило к восстановлению и реконструкции своего хозяйства, а затем и к практическому осуществлению грандиозней программы социалистического строительства.

Огромная работа, проведенная советской властью в области коммунального благоустройства населенных пунктов, установление повседневного санитарного контроля за пищевой промышленностью, резкий подъем культурного и материального уровня населения, создание широкой сети лечебных и профилактических учреждений в стране, проведение массовых профилактических прививок и другие мероприятия обусловили падение заболеваемости брюшным тифом и другими кишечными инфекционными болезнями до небывало низкого уровня.

Одновременно с падением заболеваемости брюшным тифом в стране по тем же причинам происходило сокращение этой инфекции и в Красной Армии. С момента полного охвата всего личного состава армии регулярными профилактическими прививками, т. е. с 1922 г., заболеваемость в ней стала значительно ниже, чем среди гражданского населения, чего никогда не было в царской России. За последнее пятилетие перед Великой Отечественной войной Красная Армия имела самую низкую заболеваемость брюшным тифом, по-видимому, впервые за всю историю существования вооруженных сил России. Те же единичные случаи заболеваний, которые регистрировались в это время, обычно относились к случайным заражениям и по своему происхождению были связаны с очагами, находившимися вне армии. Никакого повышения заболеваемости этой инфекцией не принесли с собой и нападение японцев в 1938 — 1940 гг. — бои у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, воссоединение Бессарабии, Западной Украины и Западной Белоруссии, а также и война с белофиннами.

В советское время, впервые в армии, брюшной тиф как массовое явление в войсках был ликвидирован.
С первых же дней Великой Отечественной войны вся система советского здравоохранения была поставлена на службу фронту. Несмотря на призыв в действующую армию огромного числа медицинских кадров, органы здравоохранения развернули большую и разнообразную деятельность по удовлетворению многочисленных запросов армии и страны, возникших в связи с войной. Наряду с другими мероприятиями, была проведена большая работа по противоэпидемическому обеспечению мобилизации, железнодорожного и водного транспорта, передвижения эвакуированных, а также по обеспечению глубокого тыла страны, в котором в связи с массовым наплывом населения из районов, охваченных боевыми действиями, создалась напряженная эпидемическая обстановка. Было значительно расширено производство сывороток, вакцин, фагов, диагностикумов и других бактериологических препаратов. Развернулась интенсивная научно-исследовательская работа по изысканию новых лечебных и профилактических средств.

Все это ни в какой мере не походило на ту катастрофическую беспомощность, в которой оказалось здравоохранение дореволюционной России в самом начале первой мировой войны.

Ничего общего с царской армией не имела и постановка санитарно-профилактического и противоэпидемического обеспечения Советской Армии. Строго централизованное снабжение войск продовольствием позволяло осуществить непрерывный санитарный контроль от центральных складов до батальонной кухни за всеми видами продуктов, поступавших на снабжение войск. Для обеспечения войск доброкачественной водой привлекалась инженерная служба через специально созданные для этих целей гидротехнические части. Личный состав войск был обеспечен индивидуальными котелками и флягами, запас которых неоднократно пополнялся. Широко практиковалось индивидуальное и коллективное обезвреживание воды.

Военно-медицинская служба Советской Армии имела хорошо оснащенную, стройную противоэпидемическую организацию, распространявшую свое влияние на все стороны фронтового быта. В основу работы этой организации был положен принцип предупреждения инфекции в войсках. Это достигалось, с одной стороны, путем проведения общегигиенических мероприятий и средствами специфической профилактики, а с другой — путем активного выявления и надежного обезвреживания очагов инфекции, независимо от того, где этот очаг находился — в войсках или среди гражданского населения.

Разумеется, что и результаты такой глубокой и всесторонней работы по противоэпидемическому обслуживанию Советской Армии в Великую Отечественную войну были иными, чем во все предыдущие войны. Несмотря на небывалые масштабы войны и ее большую длительность, невиданные разрушения, породившие колоссальные экономические трудности, эвакуацию и реэвакуацию огромных масс гражданского населения с территории фронта и обратно и ряд других особенностей, заболеваемость в войсках брюшным тифом, как и другими инфекционными болезнями, в эту войну была во много раз меньше, чем в любую из предыдущих войн.

При изучении динамики брюшного тифа прежде всего необходимо отметить, что из общей массы больных, поступивших в течение первого года войны, большинство заболевших относилось к войскам, находившимся в округах. Начиная со второго года войны, преимущественное поступление больных происходило за счет действующей армии. Особенно заметное изменение этих соотношений произошло в последний год войны.

Если в течение первого года войны (июль 1941 г.— июнь 1942 г.) число больных брюшным тифом, поступивших из частей действующей армии, составляло 45,0%, а из округов — 55,0% общего количества заболевших брюшным тифом в Советской Армии, то в последний год войны на действующую армию приходилось уже 73.5%, а на округа — лишь 26,5% от всей массы заболевших.

Таким образом, на протяжении всей войны, за исключением ее первого года, абсолютное большинство больных брюшным тифом поступало из действующей армии и меньшая часть — из войск, находившихся в округах. Разумеется, что эти соотношения в значительной степени определялись неодинаковым численным составом той и другой группы войск, но, как это будет видно из дальнейшего анализа, заболеваемость в каждой из них также была различной.

Продолжая дальнейшее рассмотрение динамики брюшного тифа в войсках, важно отметить, что заболеваемость этой инфекцией в различные годы войны была неодинаковой и подвергалась непрерывным колебаниям.

Первые шесть месяцев войны не отразились на общем уровне заболеваемости брюшным тифом в войсках, и ее средний показатель за 1941 г. остался почти таким же, как и в предыдущем году. В следующем, 1942, году заболеваемость заметно увеличилась, но затем снова снизилась и в течение 1943 и 1944 гг. продолжала держаться на относительно невысоком и приблизительно одинаковом уровне. В 1945 г,, последнем году войны, заболеваемость в войсках увеличилась, достигнув максимальных за время войны величин.

В декабре 1941 г. советские войска, приостановив продвижение немецкой армии, сами перешли в решительное наступление. В результате разгрома противника под Москвой от немецко-фашистских оккупантов была освобождена значительная часть советской территории — Московская, Тульская и некоторые районы Калининской, Калужской и Орловской областей. Во второй половине 1942 г. развернулась гигантская битва за Сталинград, приведшая к освобождению Северного Кавказа, Ростовской области, восточных районов Донбасса и Украины. Советская Армия вступила на разоренную противником землю. После изгнания фашистских оккупантов крупные очаги брюшного тифа были обнаружены в Калинине (145 случаев), Калуге (71 случай), Донбассе, Ростове. Более мелкие очаги и отдельные заболевания брюшным тифом встречались в значительной части населенных пунктов освобожденных областей. Так, например, в результате эпидемиологического обследования 657 населенных пунктов, проведенного санитарно-эпидемиологическими отрядами пяти армий в январе и феврале 1942 г., в 72 из них были выявлены больные брюшным тифом.

С начала 1942 г. заболеваемость брюшным тифом в действующих войсках, особенно на наиболее активных фронтах, несколько увеличилась и продолжала держаться на относительно более высоких по сравнению с предыдущим годом цифрах в течение всего 1942 г.

Увеличение заболеваемости брюшным тифом в 1942 г. наблюдалось и в некоторых тыловых округах.
Однако, несмотря на такой общий для фронтов и округов подъем уровня заболеваний, средний показатель заболеваемости брюшным тифом для этого года также представлял собой очень небольшую величину.

Со второй половины 1943 г. и особенно в 1944 г. Советская Армия, перейдя в решительное наступление по всему фронту, стремительно продвинулась на запад, освободив оккупированные противником территории Прибалтийских республик, Белоруссии, Украины, Крыма, Молдавской и Карело-Финской ССР.

Как и в 1942 г., среди населения освобожденных от немецко-фашистских оккупантов районов Советская Армия обнаружила многочисленные очаги различных инфекционных заболеваний, в том числе и брюшного тифа.

Очаги брюшного тифа с десятками случаев заболеваний были обнаружены на территории ряда фронтов. При продвижении войск вперед выявились сотни брюшнотифозных больных, рассеянных по многочисленным населенным пунктам.

Однако, несмотря на это, количество заболеваний брюшным тифом в войсках в 1943 и 1944 гг. оказалось меньше, чем в 1942 г. Этому способствовали резкое усиление средств противоэпидемической службы в связи с формированием большого числа противоэпидемических учреждений, прививки с помощью поливакцины, которая позволила достигнуть почти 100,0% охвата ими личного состава армии, и опыт в противоэпидемической работе, который приобрела военно-медицинская служба.

Особенно неблагополучными по брюшному тифу оказались также территории Центральной и Западной Польши, Восточной Пруссии, Померании и районы, находившиеся между реками Одером и Нейссе.

За время фашистской оккупации среди населения Польши брюшной тиф получил повсеместное распространение и стал преобладающим над всеми другими инфекционными заболеваниями. Большинство населенных пунктов, хотя и в разной степени, оказалось пораженным этим заболеванием.

Так, например, из 63 населенных пунктов, обследованных санитарно-эпидемиологическим отрядом первой армии в декабре 1944 г. и в январе 1945 г., в 41 из них было обнаружено более 200 больных брюшным тифом. В это же время санитарно-эпидемиологический отряд второй армии выявил 66 больных в 7 населенных пунктах на территории Радомского уезда, а санитарно-эпидемиологический отряд третьей армии в районе Остроленки и Остравы Мазовецкой обнаружил 47 больных брюшным тифом, рассеянных по 17 населенным пунктам.

Более крупные очаги брюшного тифа с количеством больных, превышающим несколько десятков, а иногда и сотен, были обнаружены в Цехануве, Броднице, Швеце, Иноврацлаве, Плоцке, Кутно, Рембертуве, Ловиче, а также и в крупных городах Польши — Варшаве, Люблине, Лодзи, Кракове и др.— после освобождения их от немецко-фашистских захватчиков.

Чрезвычайно высокая заболеваемость брюшным тифом наблюдалась среди оставшегося немецкого населения в Восточной Пруссии и в районах, отошедших к Польше. По материалам обследований, проведенных военно-санитарной службой фронтов в апреле, мае и в июне 1945 г., на указанной территории было поражено брюшным тифом от 10,0 до 30,0% немецкого населения.

В связи с неоднократным передвижением этого населения заболеваемость брюшным тифом достигла еще более высокой степени.

Рассеянные случаи и крупные очаги брюшного тифа на пути продвижения Советской Армии встречались и среди населения других европейских стран. В Чехословакии с января по апрель 1945 г. было выявлено 233 случая заболеваний брюшным тифом среди местного населения. На территории Венгрии с января по февраль 1945 г. обнаружено 222 заболевания брюшным тифом в 90 населенных пунктах. Среди населения западной части Будапешта после изгнания немецких захватчиков было обнаружено 130 больных брюшным тифом. Неблагополучными по брюшному тифу оказались некоторые центры Прикарпатской Украины.

Совсем нередкой инфекцией брюшной тиф являлся и для таких стран, как Румыния, Болгария и Югославия, заболеваемость в которых на протяжении ряда лет исчислялась от 4 до 16 на 10000 населения.

Таким образом, внешняя эпидемическая обстановка, в которой развертывались и проходили боевые операции Советской Армии по изгнанию немецких оккупантов с советской территории, была весьма неблагополучной по брюшному тифу. Неблагополучие это значительно усилилось после того, как советские войска перешли границу и развернули боевые действия на территории Польши и Германии.

Продолжительная стабилизация фронта в течение первой половины 1943 г. и относительно небольшое продвижение войск вперед во второй половине года обусловили значительное сокращение заболеваемости. Но обширные наступательные операции в 1944 г., сопровождавшиеся освобождением огромной территории, вызвали некоторое повышение заболеваемости, которая еще более возросла в 1945 г., когда боевые действия Советской Армии были перенесены за границу.

Однако степень распространения брюшного тифа среди населения являлась только одним из моментов, обусловливавшим колебания уровня заболеваемости в армии в разные годы войны. Наряду с ним, имелось и много других факторов, оказывавших существенное влияние на динамику заболеваний. Из числа этих факторов наибольшее значение имела величина иммунной прослойки в войсках, которая на разных этапах войны была неодинаковой.

Спешность формирования частей и соединений и необходимость их безотлагательной отправки на фронт в начале войны далеко не всегда позволяли провести профилактическую иммунизацию личного состава этих формирований. В связи с этим обстоятельством иммунная прослойка в действующей армии по сравнению с войсками мирного времени в первый период войны сократилась.

К осени 1942 г. в результате массовых прививок, проведенных главным образом в самой действующей армии, иммунная прослойка значительно увеличилась, но и тогда в войсках некоторых фронтов количество привитых не превышало 80% численного состава. На более стабильных фронтах к этому времени прививками было охвачено около 100,0% личного состава.

Лишь с 1943 г., особенно с применением в качестве прививочного материала поливакцины НИИСИ, охват прививками на всех фронтах стал приближаться к 100,0%. Наряду с этим, по мере укрепления противоэпидемической организации и расширения опыта ее работы в боевой обстановке происходило непрерывное улучшение общегигиенического обеспечения войск.

Все это привело к тому, что в 1943 и в 1944 гг. заболеваемость брюшным тифом в войсках была значительно ниже той, которая наблюдалась в 1942 г., хотя степень распространения этого заболевания среди населения освобожденных от оккупантов районов и в 1942 г., и в 1944 г. была значительно большей.

Увеличение заболеваемости в 1945 г. произошло почти исключительно за счет фронтов, находившихся на территории Польши и Германии.

Необходимость административного и хозяйственного управления занятой территорией, охрана важных промышленных и военных объектов, эксплуатация некоторых предприятий, портов и железных дорог потребовали создания почти в каждом населенном пункте советских военных комендатур, в распоряжение которых придавались небольшие группы военнослужащих. Будучи рассеянными по всей оккупированной территории и находясь на положении самостоятельных гарнизонов, эти группы поддерживали повседневный контакт с местным населением, что способствовало появлению заболеваний брюшным тифом среди военнослужащих.

Некоторое количество заболеваний брюшным тифом регистрировалось среди воинских подразделений, находившихся на сельскохозяйственных работах. Эти подразделения чаще других страдали от брюшного тифа. Из всех заболевших брюшным тифом за время с марта по июнь 1945 г. по шести армиям, находившимся в Польше, Восточной Пруссии и в Померании, около 80,0% составляли лица, работавшие в подсобных хозяйствах, и военнослужащие мелких тыловых гарнизонов.

Наряду с указанными причинами, повышению заболеваемости в войсках могло способствовать увеличение прослойки невакцинированных за счет пополнений, состоявших из лиц, освобожденных из немецкого плена, которые в процессе наступления непрерывно поступали в войска.

Таковыми были обстоятельства, приведшие к повышению заболеваемости брюшным тифом в действующей армии в самом конце войны.

На основании огромного фактического материала, накопленного эпидемиологами, установлено, что максимум заболеваний брюшным тифом вне больших эпидемических вспышек в самых разнообразных местах, главным образом при контактном распространении инфекции, обычно приходится на осень, преимущественно на сентябрь — октябрь.

Для Великой Отечественной войны характерен ряд особенностей, коренным образом отличающих ее от всех прошлых войн. Поэтому существенный интерес приобретает вопрос о том, в какой же степени эти особенности отразились на закономерности сезонных колебаний заболеваемости брюшным тифом. Принимая во внимание исключительную лабильность эпидемической обстановки на фронте, непрерывно изменяющейся под воздействием множества факторов, казалось бы, что колебания заболеваемости брюшным тифом в большей степени должны зависеть именно от этих случайных причин, нежели от сезона.

Разнообразные условия, в которых Советской Армии приходилось действовать на протяжении четырех лет войны, внесли свои поправки в сезонные колебания заболеваний брюшным тифом.

Наибольший подъем заболеваний брюшным тифом отмечался в декабре, т. е. на месяц позже обычного срока. Вместе с тем кривая, характеризующая динамику заболеваний брюшным тифом в действующей армии, повторяет зимний подъем его, хотя и в несколько меньшей степени, и в весенние месяцы.

В первый год максимальный подъем заболеваний брюшным тифом пришелся на май, во второй — на ноябрь, в третий — на ноябрь и декабрь. В четвертый год войны таких подъемов заболеваемости оказалось два — в декабре и в апреле — мае.

Отмеченные обстоятельства ставят под сомнение правильность соображений некоторых авторов о причинной зависимости сезонных колебаний заболеваемости брюшным тифом от количества мух и тем более от функциональных расстройств органов пищеварения под влиянием усиленного потребления овощей и фруктов.

Тем не менее всестороннее изучение наиболее безупречных материалов позволяет заключить, что заболевания брюшным тифом, зарегистрированные в Советской Армии за время Великой Отечественной войны, имеют один из следующих источников:

1) очаги заболеваний среди гражданского населения (заражения через контакт с больными и бациллоносителями);

2)   внутри-войсковые очаги брюшного тифа;

3)   неблагополучные по брюшному тифу пополнения из ближайшего или глубокого тыла страны.

Из всех перечисленных источников первое место по своему значению бесспорно принадлежит эпидемическим очагам среди гражданского населения. Помимо прямых указаний со стороны эпидемиологов на ведущую роль именно этого источника, объективным подтверждением его большого значения в распространении заболеваний в действующей армии служит еще и следующее обстоятельство.

Абсолютное большинство заболевших, по исчислению разных фронтов, составляющее от 60,0 до 90,0% всего числа больных брюшным тифом на всех этапах войны, относилось к тыловым, преимущественно мелким частям и учреждениям, к обслуживающим подразделениям строевых частей, а также к отдельным военнослужащим, находившимся в отпусках, в командировках или на временной работе в тылу. Именно эти категории военнослужащих по сложившимся обстоятельствам или по характеру своей деятельности приходили в наиболее тесный контакт с гражданским населением и, следовательно, подвергались большей вероятности заражения. Вероятность эта усиливалась еще и потому, что медицинское наблюдение за повседневным бытом частей, находившихся в тылу, проводилось менее тщательно, чем в полевых войсках.

Известная роль в распространении брюшного тифа принадлежала и внутри-войсковым очагам инфекции.

Удельное значение этого источника заболеваний в разных частях и соединениях было подвержено наибольшим колебаниям и всегда находилось в прямой и наиболее тесной зависимости от качества противоэпидемической работы санитарных начальников и медицинских учреждений. Там, где осуществлялось повседневное медицинское наблюдение за личным составом части, где под подозрение на заболевание брался каждый лихорадящий больной и своевременно проводились вытекающие отсюда мероприятия, где медицинская служба неустанно заботилась о необходимом порядке на пищевом блоке, в таких частях даже при занесении инфекции извне внутри-войсковые заражения наблюдались как эксквизитные явления. Однако отдельные случаи групповых заболеваний иногда встречались.

Внутри-войсковые заражения значительно чаще имели место в конце войны, в связи с осложнением внешней эпидемической обстановки по брюшному тифу и участившимися случаями проникновения этой инфекции в войска. Если в первой половине войны с внутри-войсковыми заражениями по пяти фронтам было связано не более 5,0 — 8,0% всех заболеваний брюшным тифом, учтенных в войсках этих фронтов, то в конце войны число таких заболеваний увеличилось, достигая в некоторых армиях 30,0 — 50,0 %.

Тем не менее, несмотря на весьма важную роль внутри-войсковых очагов брюшного тифа, которую они сыграли в распространении инфекции е отдельных частях и соединениях, по своему значению для Советской Армии в целом эти источники все же уступали другим и занимали подчиненное место. В подавляющем большинстве частей и соединений на всех этапах Великой Отечественной войны заболевания брюшным тифом, занесенные в войска Советской Армии, своевременно локализовались и не получали дальнейшего распространения.

Хорошо известно, что в прошлые войны рассадниками всяких инфекций, в том числе и брюшного тифа, нередко являлись военно-лечебные учреждения.

С этой точки зрения заслуживает специального упоминания ничтожная роль лечебных учреждений Советской Армии в распространении брюшного тифа во время Великой Отечественной войны.

Несмотря на тяжелейшие условия, в которых приходилось развертываться и работать многочисленным лечебным учреждениям Советской Армии, в истории брюшного тифа и других инфекционных заболеваний за время Великой Отечественной войны найдется очень немного примеров, когда эти учреждения на отдельных этапах своей деятельности сыграли роль, противоположную своему назначению. Но все же такие факты иногда встречались. К числу заслуживающих упоминаний из них относятся небольшие вспышки брюшного тифа в эвакогоспиталях и ГЛР 3-го фронта, давшие по одному случаю внутри-госпитальных заражений раненых в марте 1945 г., вспышка в эвакогоспитале 2-го фронта осенью 1944 г., охватившая несколько раненых.

Во всех этих примерах внутри-госпитальных заражений источниками заболеваний послужили или несвоевременно выявленные больные, поступившие в числе раненых, или, что было реже, лица из обслуживающего персонала, заразившиеся вне госпиталя. Этим собственно и исчерпывается список тех лечебных учреждений Советской Армии, которые, хотя и на короткое время, стали источниками групповых заболеваний брюшным тифом. Что касается единичных заболеваний, то как среди поступивших раненых, так и среди персонала лечебных учреждений они встречались значительно чаще, но благодаря своевременному распознаванию ликвидировались без эпидемиологических последствий.

О высокой гигиенической культуре в лечебных учреждениях Советской Армии говорит и тот факт, что военно-медицинская служба за время Великой Отечественной войны совсем не имела невозвратимых потерь от брюшного тифа среди врачебного персонала, в то время как, например, в русско-японскую войну потери от брюшного тифа среди врачей в 6,5 раз превосходили потери среди них от неприятельского оружия.

Эпидемиологические особенности брюшного тифа во время Великой Отечественной войны, носившего преимущественно характер рассеянных, отдельных, разрозненных во времени заболеваний, к тому же связанных с различными источниками, уже сами по себе указывают на то, что преобладающим способом распространения инфекции в войсках являлся непрямой или непосредственный контакт с больным или бациллоносителем.

Преимущественно с этим же способом передачи инфекции были связаны и те относительно немногие вспышки заболеваний, которые наблюдались во время войны в некоторых соединениях. Во всяком случае 89,0% всех учтенных случаев брюшного тифа, зарегистрированных в Советской Армии, имели ярко выраженный контактный характер. В остальных же случаях групповых заболеваний передача инфекции осуществлялась смешанным и очень редко — водным путем.

Изучение материалов, касающихся обстоятельств возникновения упомянутых вспышек, показывает, что наиболее частой и непосредственной причиной их явилось несвоевременное выявление и изоляция даже немногих больных, а также неудовлетворительное проведение последующих противоэпидемических мероприятий. Так, например, преимущественно контактный характер носили заболевания брюшным тифом в одной из частей осенью 1944 г. Обстоятельства возникновения этих заболеваний были таковы.

В начале октября в часть прибыла большая группа пополнения, состоящая из лиц, призванных из неблагополучного по брюшному тифу района. Еще в пути следования к месту назначения из этой группы было выявлено 5 больных брюшным тифом, которые не могли следовать дальше, и, кроме того, в эшелоне оставалась часть лихорадящих больных. По прибытии пополнения в часть последнее без всякого карантина и даже без более или менее удовлетворительного медицинского осмотра было распределено равномерными группами между всеми частями.

Вскоре после прибытия пополнений во всех подразделениях, куда они поступили, стали выявляться заболевания брюшным тифом, которые в первое время относились только к вновь прибывшим, но вскоре распространились на постоянный состав. Распространению инфекции весьма способствовали тяжелые санитарно-бытовые условия, в которых находилась дивизия, и совершенно неудовлетворительная работа медицинской службы. Медицинское наблюдение за личным составом частей было организовано плохо, и больные брюшным тифом выявлялись лишь случайно, продолжительное время оставаясь в подразделениях. Водоснабжение частей первого гарнизона осуществлялось из местной реки с крайне загрязненной водой и к тому же без соблюдения самых примитивных гигиенических требований при заборе и пользовании этой водой.

Почти с одинаковой частотой заболевания регистрировались в обоих гарнизонах.

Движение заболеваемости с ее постепенным подъемом, наблюдавшимся на протяжении 1,5 месяцев, с достаточной определенностью позволяет характеризовать эту вспышку как контактную. Никакого «взрывоподобного» появления заболеваний, присущего вспышкам водного происхождения, ни в одном из подразделений части, ни в целом по этой части, не наблюдалось. О контактном происхождении этой вспышки, вызванной через многочисленные очаги инфекции, образовавшейся в результате поступления зараженного пополнения, говорит и тот факт, что во втором гарнизоне, не имевшем никакого отношения к зараженному водоисточнику, заболеваемость была почти одинаковой с первым.

Разумеется, что было бы неправильно полностью исключить значение водного фактора в распространении инфекции во время этих заболеваний. Возможно, что некоторая часть заболеваний, особенно после загрязнения реки сточными водами, и была связана именно с заражением через воду.
Как отмечалось выше, заболевания брюшным тифом водного происхождения в течение войны встречались очень редко.

Если заболевания брюшным тифом в Советской Армии за время Великой Отечественной войны по сравнению со всеми предыдущими войнами составили очень небольшие цифры, то совсем ничтожными величинами исчислялись заболевания паратифом. Общее количество заболевших паратифом за время войны было в десять раз меньше, чем число заболевших брюшным тифом; 43,0% всех заболевших относятся к округам в тылу.

В отличие от брюшного тифа паратиф встречался преимущественно в виде небольших групповых заболеваний почти одинаково редко как в начале, так и в конце войны.

Заболевания паратифом обнаружили «сезонные» колебания, ежегодно в течение войны увеличиваясь в осенние (сентябрь — декабрь) месяцы и сокращаясь весной и летом. Никакой связи между различными местностями и разновидностью паратифозной инфекции не имелось. Комплектование войск из разных районов страны и неоднократные перемещения их во время войны между фронтами смешали когда-то существовавшие зоны распространения разновидностей паратифа. Вследствие этого на южных, и на северных фронтах почти с одинаковой частотой встречались как паратиф В, так и паратиф А. Так, например, из всех учтенных случаев паратифозных заболеваний, зарегистрированных за последние три года войны на четырех фронтах, 46,0% случаев было вызвано возбудителем паратифа А и 54,0% — возбудителем паратифа В.

По источникам паратифозной инфекции на первое место следует, по-видимому, поставить бациллоносителей среди работников пищевых объектов. Значительно реже заболевания были связаны с другими источниками. Заражение через пищевые продукты являлось главным способом передачи инфекции. Контактные заражения имели место лишь в отдельных случаях.

Продолжение статьи  - Брюшной тиф и паратиф

Категория: Эпидемиологическое состояние войск Советской Армии в период Великой Отечественной Войны | Добавил: profmed (12.02.2023)
Просмотров: 282 | Теги: эпидемиология брюшного тифа, брюшной тиф в 1941-45 гг, паратиф в 1941-45 гг., Брюшной тиф, эпидемиология паратифа | Рейтинг: 0.0/0