Плановые мероприятия по борьбе с малярией, проводившиеся во всех союзных республиках с начала организации советского здравоохранения и получившие особенно широкий размах с 1934 г., позволили достигнуть значительных успехов в снижении заболеваемости малярией.

В период предвоенных пятилеток были разработаны и вошли в практику повседневной работы мероприятия по борьбе с малярией в ряде существенных отраслей народного хозяйства (торф, водохранилища, железнодорожный, водный транспорт, лесосплав, рисовое хозяйство).

Одновременно была создана мощная сеть противомалярийных учреждений (институты, станции, пункты) и выращены кадры врачей, энтомологов и гидротехников, обладающих теоретическими знаниями и практическим опытом, а также средний и вспомогательный персонал.

На основе результатов научных исследований были разработаны рациональные системы противомалярийных мероприятий, эффективные методы борьбы с паразитом и переносчиком.

Синтез противомалярийных лечебных препаратов, разработка показаний, методики и сроков их применения для лечения и профилактики малярии, широкое их производство и бесплатное обеспечение ими населения позволили развернуть в полном объеме лечебные и лечебно-профилактические мероприятия.

Из года в год увеличивалось применение авиационно-химического метода для обработки крупных массивов заболоченностей, в первую очередь в целях защиты промышленных центров и экономически важных объектов. Из года в год увеличивался также объем гидротехнических работ и участие хозяйственных организаций в проведении оздоровительных мероприятий и в плановой работе по систематической борьбе с окрыленным комаром.

К началу Великой Отечественной войны заболеваемость малярией в СССР в целом и в отдельных республиках, краях, областях и городах резко снизилась. Интенсивные показатели заболеваемости малярией (по данным первичной обращаемости) почти во всех республиках были самыми низкими за последние 30 лет.

Убедительным доказательством этого снижения является изменение группировок районов по показателям заболеваемости малярией. Единство и постоянство методов учета больных малярией по первичной обращаемости позволяют сравнивать данные за ряд лет. Но снижение заболеваемости малярией фактически является еще большим, так как организация общемедицинской сети, ее рост, обеспеченность населения медикаментами, оказывая огромное влияние на цифры первичной обращаемости, обусловили лучшее выявление и учет больных малярией.

Для примера приводятся изменения группировки районов в РСФСР за последние 5 лет до начала войны (1936 — 1940), которые показывают, как резко сократилось число районов с высокими показателями заболеваемости малярией и соответственно возросло число районов с низкими показателями (табл. 29).
Отмеченное снижение особенно резко выступает в областях и краях Северного Кавказа и Нижнего Поволжья (табл. 30, 31).

В Украинской ССР процент районов с очень низкими показателями заболеваемости составлял лишь 27,3 к общему числу районов; в 1939 г. он достиг 43,9. Возрос и процент районов с низким показателем — с 17,4 в 1934 г. до 40,6 в 1938 г. и 42,0 в 1939 г. .— и соответственно снизился процент районов со средними показателями — с 10,2 до 3,5 в 1939 г. и с показателем выше среднего — с 8,5 до 1,3. Совершенно исчезли районы с высоким показателем заболеваемости в 1939 г., в то время как в 1934 г. процент районов с высоким показателем составлял 23,1.

Другим показателем снижения заболеваемости малярией в СССР к началу Великой Отечественной войны является заболеваемость малярией населения городских центров. Анализ данных по большому количеству городов за несколько лет (1921 — 1940) показывает, что по ряду крупных центров имелось очень резкое снижение заболеваемости малярией, несмотря на некоторый подъем ее в период 1932 — 1936 гг. Данное положение относится ко всем крупным центрам Поволжья (Казань, Куйбышев, Саратов, Сталинград, Астрахань), к ряду городов Северного Кавказа (Ростов-на-Дону, Краснодар, Таганрог, Новочеркасск, Орджоникидзе, Новороссийск), курортам (Пятигорск, Сочи), столицам Закавказских республик и республик Средней Азии (Баку, Ереван, Алма-Ата, Ташкент, Ашхабад).

При анализе заболеваемости малярией в период Великой Отечественной войны и обусловленных войной изменений эпидемической обстановки в ряде областей, краев и республик и особенно в местностях, бывших во временной оккупации, необходимо учитывать следующие обстоятельства:

1) передвижение в различных направлениях больших контингентов населения и внедрение в связи с этими процессами относительно не иммунных групп населения в местности, пораженные малярией, а также приток населения из районов, неблагополучных по малярии, в пункты со слабой эндемией малярии;

2) разрушение жилищного фонда в большом количестве временно оккупированных пунктов и длительное пребывание населения в землянках, а также в лесах;

3) резкое сокращение, а местами и полное уничтожение скота в местностях, бывших временно оккупированными;

4) разрушение части гидротехнических сооружений и прекращение правильной эксплуатации остальных, а также создание значительного числа новых анофелогенных площадей;

5) ослабление работы ряда противомалярийных учреждений и почти полное ее прекращение в местностях, бывших во временной оккупации.

Выясняя влияние передвижения населения, необходимо отдельно учесть последствия этого явления в отношении малярии в связи с эвакуацией значительных контингентов местности с более слабой эндемией малярии, например, в Молотовскую, Свердловскую, Кировскую области, и влиянние размещения аналогичных контингентов в пораженных малярией районах республик Средней Азии, главным образом Узбекской и Таджикской.

В первом случае наблюдался некоторый рост числа зарегистрированных больных малярией среди прибывших лиц за счет проявления в весенне-летние месяцы рецидивов трехдневной малярии и свежих случаев трехдневной малярии с длительной инкубацией. Так, в Свердловской области в 1941 — 1942 гг. наблюдалась необычайная для этой области двухвершинная кривая помесячной заболеваемости малярией. Это было следствием миграционных потоков, возникавших в эпидемические сезоны в продолжение 2 лет подряд. Среди местного населения ввоз новых разновидностей паразитов малярии не дал значительного повышения заболеваемости.

В Молотовской области, также благополучной по малярии, некоторый рост заболеваемости малярией в 1942 г. был связан с завозными случаями в результате притока населения. Проведение лечебных мероприятий оказалось достаточным для ликвидации этого увеличения заболеваемости, и увеличения числа случаев заболеваний не наблюдалось. В ряде других областей, где эпидемиологические условия, особенно при ослаблении противомалярийных мероприятий, способствовали усилению малярии, наблюдался рост заболеваемости малярией, связанный с эвакуацией населения из местностей со средними показателями эндемии малярии. Надо особенно указать на Красноярский край и Омскую область, в которых число зарегистрированных больных из года в год возрастало не только в первые, но и в последние годы войны, в то время как почти во всех тыловых областях РСФСР имело место снижение числа заболеваний малярией.

Еще более резко сказалась эвакуация населения (с значительной прослойкой неиммунных) в республиках Средней Азии, где они были размещены в значительной части в кишлаках и рабочих поселках со значительной пораженностью малярией (области Ферганской долины, Самаркандская и Ташкентская области).

В конъюнктурных обзорах по малярии в Узбекской и Таджикской республиках большая заболеваемость малярией эвакуированного населения рассматривается как один из основных факторов повышения заболеваемости малярией в годы войны в Самаркандской, Ферганской, Ташкентской, Ленинабадской и Сталинабадской областях.

Определенная роль в повышении заболеваемости малярией принадлежала и миграционным процессам, связанным с передислокацией промышленности и размещением некоторой части предприятий (в связи с обстоятельствами военного времени) на территории с большими анофелогенными площадямибезпредварительногопроведенияоздоровительныхмероприятий.

Особенно резко в период Великой Отечественной войны выявилось значение в эпидемиологии малярии разрушения жилищного фонда и резкого сокращения количества скота или почти полное его уничтожение в ряде пунктов, подвергшихся фашистской оккупации.

В связи с этими двумя обстоятельствами резко повысился риск заражения малярией человека, который являлся единственным объектом нападения комара. Широкое распространение паразитоносительства в связи с ослаблением лечебно-профилактических мероприятий и увеличение контакта с комаром вызвали значительное увеличение малярии в ряде мест (в Белорусской ССР, северо-западных областях РСФСР — Великолуцкой, Псковской, Новгородской, Смоленской, Брянской), отличавшихся в довоенные годы благополучием по малярии.

Специальным изучением причин вспышек малярии в Рогнедовском районе Брянской области установлено, что в ряде колхозов этого района количество скота уменьшилось в 6 — 12 раз.

Экспедицией Института малярии, медицинской паразитологии и гельминтологии Министерства здравоохранения СССР, производившей изучение особенностей эпидемиологии малярии во время Великой Отечественной войны и первые два послевоенных года в Белорусской ССР, также установлена несомненная связь роста заболеваемости малярией в Белоруссии с разрушением жилищного фонда и угоном скота.

Таким образом, ряд материалов дает основание считать одной из причин роста заболеваемости малярией в районах, подвергшихся временной оккупации, резкое уменьшение поголовья скота и разрушение жилищ, что способствовало усилению фактора передачи.

Увеличение мест выплода комаров в период Великой Отечественной войны, особенно в местностях, подвергшихся оккупации, в свою очередь усугубило значение указанных моментов. Мероприятия по борьбе с комаром в местностях, бывших во временной оккупации, были совершенно прекращены и значительно сокращены в 1942 — 1943 гг. в тыловых республиках и областях. Особенно существенным явилось отсутствие ремонта и правильной эскплуатации противомалярийных и гидротехнических систем, в результате чего создалось разрушение магистралей и заболачивание местностей.

Во всех материалах с мест, относящихся к эпидемиологии малярии в период Великой Отечественной войны, указывается на увеличение площади анофелогенных водоемов, в частности, за счет временных водоемов, созданных условиями военного времени,— воронки от снарядов, бомб, противотанковые рвы и пр. (Краснодарский край, Ростовская и Харьковская области и др.).

Отсутствие лечебных и лечебно-профилактических мероприятий в местностях, находившихся во временной оккупации, и ослабленное питание населения на этих территориях способствовали росту рецидивов, увеличению их повторности, а также росту паразитоносителей, что в свою очередь создавало серьезные предпосылки к развитию малярии.

Таким образом, к основным факторам эпидемиологии малярии в местностях, бывших во временной оккупации, следует отнести:

1) увеличение доступности человека укусам комара как результат уменьшения количества скота и разрушения жилищ;

2) рост паразитоносительства в связи с миграционными процессами, а также с полным отсутствием лечебных и лечебнопрофилактических мероприятий в период оккупации;

3) увеличение анофелогенных площадей и отсутствие мероприятий по борьбе с комарами.

Основными факторами эпидемиологии малярии в тыловых республиках и областях явились:

1) увеличение риска заражения в связи с миграционными процессами (эвакуация и реэвакуация, передислокация промышленности);

2) ослабление сети специальных противомалярийных учреждений.

В период военных лет и в первые два послевоенные года наблюдалось повышение заболеваемости малярией в отдельных районах страны.

Особенный интерес в этом отношении представляет заболеваемость малярией в Белорусской ССР. Здесь больше, чем в какой-либо иной республике, выявились особенности эпидемиологии малярии в период Великой Отечественной войны и значение ухудшения социально-бытовых факторов. Белорусская ССР в довоенный период во все годы имела показатели заболеваемости малярией наиболее низкие. Климатические условия Белоруссии (короткий период передачи малярии, ограничение возможности передачи малярии одной-двумя генерациями комара) и большое количество скота не создавали значительных предпосылок для распространения малярии, несмотря на наличие в республике больших заболоченных площадей. Из отдельных областей Гомельская и Полесская выделялись по заболеваемости малярией среди других областей, значительно превышая средние цифры по республике, но все же и в этих областях в годы, предшествующие началу Великой Отечественной войны, число случаев заболевания малярией не достигало больших цифр. В отдельные годы в некоторых районах или сельсоветах наблюдались местные вспышки малярии, в целом же республика являлась благополучной по малярии. В 1940 г. из 91 района республики в 81 районе заболеваемость была очень низкой и в 10 районах — низкой.

Война внесла резкие изменения в эпидемиологические условия Белорусской ССР. Превращение значительной территории в зону пустыни, угон скота, разрушение жилищ повели к тому, что в ряде сельсоветов человек являлся единственным объектом для нападения и питания комаров. Разрушение общей медицинской сети и отсутствие специальной противомалярийной сети при резком ослаблении сопротивляемости организма в связи с нарушением питания, при почти полном отсутствии лечебно-профилактических мероприятий привели к значительному росту заболеваемости малярией.

По сравнению с 1940 г. в 1944 г., по далеко не полным данным, заболеваемость малярией по абсолютным цифрам увеличилась более чем в три раза.

Анализу заболеваемости малярией в Белорусской ССР способствуют данные углубленного изучения причин повышения заболеваемости, проведенного специальной экспедицией Института малярии, медицинской Паразитологии и гельминтологии Министерства здравоохранения СССР. Э. И. Фастовская, приводя материал обследований экспедицией большого числа пунктов (46) в трех областях Белорусской ССР (Гомельской, Могилевской, Витебской), указывает на очень высокую пораженность малярией в селениях, где был разрушен жилой фонд и жители ютились в землянках и где отсутствовал скот. Автор делит обследованные объекты на три группы, в зависимости от степени разрушения жилищ и уменьшения поголовья скота. Она приводит ряд примеров, когда в селениях, не пострадавших от оккупации, заболеваемость малярией оставалась на низких цифрах, в то время как при одинаковых анофелогенных площадях в расположенных рядом селениях, где были разрушены жилища и угнан скот, отмечались очень высокие показатели пораженности малярией. Например, в селе Кугонь (Витебской области) анамнестический индекс малярии равнялся 85,4, паразитарный — 39,6. В деревне Антуново того же сельсовета (Зареченского) соответствующие индексы были равны 81,8 и 31,8. Между тем в деревне Малиновке этого же сельсовета при значительно большей анофелогенной площади, но сохранившемся жилье, паразитарный индекс был равен 5.6. Такие же примеры можно привести и по другим областям. Приведем еще пример Чаусского района Могилевской области. В деревне Дрануха Прудковского сельсовета жилой фонд был разрушен полностью, из скота остались две коровы, переболело малярией 82,5% населения; паразитарный индекс был равен 45,4. В то же время в этом же сельсовете в деревне Ляховщина, где полностью сохранился жилой фонд и в 91,0% скот, переболело малярией 1,2% населения; паразитарный индекс был равен 1,3. По данным этой же экспедиции, можно довольно точно проследить ход. эпидемии за указанные годы в отдельных населенных пунктах. Например, в упомянутой деревне Кугонь с населением в 156 человек весной 1944 г. было зарегистрировано 10 первичных обращений по малярии и они были все свежие, т. е. были проявлениями случаев трехдневной малярии с длительной инкубацией, связанной с заражением в летне-осенние месяцы 1943 г. В эпидемический сезон 1944 г. было зарегистрировано 22 свежих заболевания и, кроме того, весной 1945 г. — 63 случая, т. е. фактически имели место 85 заболеваний, связанных с заражениями в эпидемический сезон 1944 г., или 44,4% по отношению к населению.

В движении заболеваемости малярией в годы Великой Отечественной войны и в первый послевоенный год можно различить два периода. Первый — 1942 — 1943 гг — характеризуется ростом заболеваемости малярией и второй, начиная с 1944 г., когда рост заболеваемости малярией был

приостановлен и в значительной части союзных республик наметился перелом в сторону снижения заболеваемости малярией (Азербайджанская, Туркменская, Узбекская, Таджикская ССР). В 1945 г. в целом по Советскому Союзу заболеваемость малярией на 30,0% превосходила таковую за 1940 г. В 1946 г. она все еще оставалась выше цифр 1940 г. на 11,0%.

В отдельных республиках (РСФСР, Грузинская ССР) заболеваемость малярией в 1945 г. снизилась по сравнению с 1940 г.

Изменения заболеваемости малярией в РСФСР в годы Великой Отечественной войны рассматриваются отдельно в отношении тыловых краев и областей и местностей, бывших во временной оккупации.

Из первой группы в ряде северных областей (Архангельская, Вологодская, Кировская, а также Приморский и Алтайский край) в течение 1941 — 1945 гг. продолжало отмечаться дальнейшее снижение заболеваемости малярией по сравнению с довоенным 1940 г. В другой группе областей (Молотовская, Свердловская) после небольшого подъема заболеваемости в 1942 — 1943 гг., связанного в основном с привозными случаями, в 1944 — 1945 гг. имело место уже значительное снижение заболеваемости малярией. В области Поволжья (Среднего и Нижнего) и центральной части РСФСР в связи с некоторым ослаблением противомалярийных мероприятий при наличии больших миграционных процессов и увеличении анофелогенных площадей, начиная с эпидемического сезона 1942 г., имел место рост заболеваний, обусловивший дальнейший подъем малярии в предэпидемическом сезоне 1943 г. за счет рецидивов и случаев трехдневной малярии, связанных с заражениями в летние месяцы 1942 г.

Несмотря на усиление мероприятий по борьбе с малярией во втором полугодии 1943 г., дальнейший рост заболеваний малярией имелся еще и в 1943 г.

В эпидемический сезон 1944 г. почти во всех областях, входящих в указанную группу (Горьковская, Куйбышевская, Саратовская, Чкаловская области, Татарская АССР и др.), в результате значительного усиления противомалярийных мероприятий, улучшения снабжения медикаментами, усиления противомалярийной сети и участия всей общемедицинской сети в проведении мероприятий по борьбе с малярией было достигнуто значительное уменьшение заболеваемости малярией и созданы предпосылки для резкого ее уменьшения в 1945 г., что фактически и имело место. Можно также отметить Тамбовскую и Рязанскую области, не давшие за все годы войны роста заболеваемости малярией и имевшие показатели на 10 000 населения в 1945 г. почти в два раза ниже, чем в 1940 г.

В целом по тыловым областям хотя еще и наблюдался рост заболеваемости малярией в 1944 г. по сравнению с 1943 г. на 12,3%, но он был обусловлен повышением заболеваемости малярией в первую половину года (заражения 1943 г.).

Что касается местностей, находившихся во временной оккупации, то в ряде северо-западных областей, имевших низкие показатели заболеваемости малярией в довоенные годы, со второй половины 1943 г. и особенно в 1944 — 1945 гг. отмечался резкий подъем заболеваемости малярией. Размеры распространения малярии достигли очень высоких цифр в тех районах и сельсоветах этих областей, где были разрушены жилища и угнан скот. Например, в Смоленской области в 1944 г., по данным первичной обращаемости, заболеваемость малярией при уменьшившемся количестве населения превосходила в 6 раз заболеваемость 1940 г.

Что касается остальных областей РСФСР, бывших в оккупации (Сталинградская область, Северный Кавказ), то рост заболеваемости в них выявился уже в эпидемическом сезоне 1943 г., что видно из табл. 32, где показана заболеваемость малярией по данным первичной обращаемости за 1940, 1943, 1944 и 1945 гг.
Наибольший рост заболеваний малярией отмечался в Ростовской и Сталинградской областях.

Повышение заболеваемости малярией в годы войны имело место и в Украинской ССР, где особенно пострадали Харьковская и Ворошиловградская области. Причиной значительного ухудшения малярийной обстановки, помимо рассмотренных в начале главы, явилось большое количество войск противника, прибывших из местностей с гораздо более высокими показателями малярии, чем в областях Украины (Италия, Румыния). Уже в 1943 г. при обследовании населения, освобожденного от оккупации, было выявлено значительное повышение заболеваемости малярией. Так, К. П. Селиванов указывает, например, что в селе Привольное, Лисичанского района Ворошиловградской области из 4000 уцелевших жителей переболело малярией в 1943 г. 3550 человек. По его же данным, в селе Славяно-Сербское переболело малярией 75,0% жителей. Наиболее пораженными оказались районы по течению рек Северный Донец и Миус.

Увеличение числа зарегистрированных случаев заболевания малярией имело место в первом полугодии 1944 г. в Харьковской, Сталинской и Ворошиловградской областях.

В республиках Закавказья (Азербайджанской, Грузинской, Армянской ССР) в 1942 — 1943 гг. наблюдался некоторый рост заболеваемости малярией, обусловленный в основном отмеченными выше причинами. В результате усиления противомалярийных мероприятий уже в 1944 г. в Азербайджанской и Грузинской ССР было достигнуто значительное снижение заболеваемости малярией до цифр 1940 г. В 1945 г. в этих двух республиках продолжалось дальнейшее снижение заболеваемости малярией, и показатели на 10000 населения стали ниже довоенных. В Армянской ССР хотя в 1944 г. также имело место снижение заболеваемости малярией по сравнению с 1943 г., но оно было незначительным. В 1945 г. отмечалось значительное снижение заболеваемости малярией, но заболеваемость все же* превосходила цифры 1940 г.

В Узбекской и Таджикской ССР повышение заболеваемости малярией наблюдалось в два последних предвоенных года. Повышение водоносности рек в 1942—1943 гг. ухудшило эпидемическую обстановку, а громадный приток населения как из местностей, относительно благополучных по малярии, так и из местностей, где малярия имела распространение, при значительном ослаблении противомалярийных мероприятий в 1941 г. повел к увеличению заболеваемости малярией.

Помимо отмеченных выше общих причин роста малярии в республиках Средней Азии, по Узбекской ССР он был связан также с расширением поливных площадей под зерновые культуры, в частности, культуры риса. Начиная со второй половины 1944 г., здесь наступило снижение заболеваемости малярией. Это снижение еще в большей степени наблюдалось в 1945 г.

Отмеченные выше изменения в эпидемической обстановке в отношении малярии, обусловленные военными событиями (миграционные процессы, увеличение анофелогенных площадей и др.), так же как и созданные последними затруднения в проведении противомалярийных мероприятий (смена и отсутствие подготовленных кадров, сократившаяся обеспеченность ядо-материалами, медикаментами, транспортом и т. д.), вызвали необходимость, с одной стороны, срочной организации ряда предупредительных мероприятий, изыскания новых, более эффективных методов борьбы с малярией, с другой — усиления распространения достаточно изученных и доказавших свою эффективность методов работы, изыскания на местах ядо-материалов из отходов промышленности.

Уже в первые недели войны Народным комиссариатом здравоохранения СССР были даны указания местным органам здравоохранения об организации специальной предупредительной системы мероприятий по борьбе с малярией среди детей, эвакуированных в Рязанскую, Саратовскую, Пензенскую, Куйбышевскую области, Чувашскую, Башкирскую АССР, и был направлен ряд специальных отрядов в эти области и автономные республики для помощи в организации указанных мероприятий. В конце 1941 г. Институтом малярии была разработана развернутая инструкция по борьбе с малярией среди эвакуированных, предусматривавшая и обосновывавшая систему предупредительных мероприятий применительно к разным условиям эпидемической обстановки.

Миграционные процессы, происходившие в больших размерах, требовали усиления профилактических мероприятий и, в частности, своевременного выявления не только больных малярией, но и носителей малярийных паразитов. Внимание было направлено на выявление частоты паразитоносительства, размеров этого явления и определение его эпидемиологического значения. Экспериментальные и эпидемиологические работы, проведенные в этом отношении в 1942 — 1943 гг., позволили установить большую частоту носительства паразитов в предэпидемический, эпидемический и послеэпидемический сезон, большую зависимость размеров носительства и частоты его от качества лечебных мероприятий и эпидемиологическое значение паразитоносителей как источника инфекции для комаров, а также разработать систему практических мероприятий по борьбе с паразитоносительством при малярии.

Резко были расширены показания к проведению массовых обследований населения на малярию и применение гемоскопии при них с целью выявления больных малярией, не учтенных в данной местности, и их лечения. Выявлению больных малярией способствовало широкое проведение подворных обходов с целью выявления лихорадящих больных. Точно так же в практику повседневной работы в годы войны в городах были введены периодические исследования крови у болевших малярией в данном году с целью выявления паразитоносителей и лечения их. Особенно большая работа в этом отношении была проведена Куйбышевской, Саратовской и другими областными малярийными станциями.

Изыскание новых методов лечения, направленных к возможно более быстрому получению терапевтического эффекта и максимальному снижению дней временной нетрудоспособности из-за малярии (прекращение приступов малярии, восстановление трудоспособности), привело к разработке метода лечения с применением в первый день лечения двухсуточных доз акрихина. Это дало возможность быстро получить необходимую концентрацию его в крови больного и быстро прекратить приступы. Метод нашел широкое применение в городских центрах, медико-санитарных частях, обслуживающих предприятия, и позволил резко снизить временную нетрудоспособность из-за малярии.
Важным мероприятием по улучшению качества лечебной помощи больным малярией явилось расширение показаний к госпитализации больных малярией и увеличение числа госпитализированных больных малярией в связи со срочной госпитализацией лихорадящих больных.

Из методов химиопрофилактики значительное место было отведено общественной (эпидемиологической) химиопрофилактике с целью выключения больного малярией как источника инфекции. Ряд специальных работ позволил уточнить методику и показания к проведению этого вида химиопрофилактики.

Из мероприятий по борьбе с комарами в значительно более широких размерах была внедрена в практику борьба с комарами в помещениях, в частности, там, где имелись больные малярией.

В ряде мест проводились работы по изысканию заменителей нефтепродуктов местными отходами промышленности.

Особенно большое внимание органами здравоохранения и, в частности, противомалярийными организациями было уделено подготовке кадров по борьбе с малярией — врачей, среднего медицинского персонала, хинизаторов, бонификаторов, а также достаточному ознакомлению медицинского персонала общей медицинской сети с основными вопросами борьбы с малярией. Организация этой работы позволила ослабить напряжение в противомалярийной работе, обусловленное призывом в армию значительной части работников малярийной сети, обладавших опытом и стажем, а также облегчила укомплектование противомалярийной сети, восстанавливающейся в освобожденных районах во втором периоде войны.